Знак свыше

Генерал-майора таможенной службы Эрнеста Бахшецяна, занимавшего пост начальника ДВТУ с ноября 2004 по май 2006 года, арестовали «с помпой»: прямо в аэропорту, сразу же по прибытии из столицы. Силовые структуры Приморья в то время возглавляли: УФСБ по ПК — Юрий Алешин, прокуратуру края (тогда еще не «отпочковавшую» от себя СКП) — Александр Аникин, УВД ПК — Николай Вачаев, ДВОТ — Сергей Мурашко. К аресту и последующему уголовному преследованию Бахшецяна «приложили руку» как минимум трое из них, за исключением Вачаева. И хотя по «табели о рангах» все они были равны, но сегодня лишь Эрнест Бахшецян имеет моральное право на генеральские погоны — даже не взирая на то, что в минувший понедельник, 22 июня 2009 года, его приговорили к пяти годам лишения свободы и вновь арестовали в зале суда.

Сила и совесть
Говорят, что когда-то  наипервейший чекист Феликс Дзержинский завещал всем своим сослуживцам по ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ-ФСК-ФСБ всегда иметь при себе «чистые руки, холодную голову и горячее сердце». Однако, судя по современным реалиям, чаще можно наблюдать путаницу основных понятий: чистая от мыслей голова, холодное без чувств сердце и руки, горячие от неизбывного желания ухватить, что плохо лежит — вот особые приметы усредненного современного сотрудника госбезопасности. Очень актуальной стала поговорка «сила есть — ума не надо», не говоря уже о таком пережитке, как совесть. В итоге «силовые» структуры РФ стали приобретать все более прочный имидж «безумных и бессовестных», но с руками «длинными» и «загребущими».

Именно эти их сомнительные «качества» как нельзя ярче проявились в деле Бахшецяна: в ходе следствия прокуратура (а затем и вновь образованный следственный комитет) даже на похороны отца генерала из-под стражи не отпустили — мотивируя перед судом тем, что генерал может якобы скрыться. Судили, видимо, по себе, и, естественно ошибались: Эрнест Бахшецян заведомо другой «породы», не имеющей ничего общего с трусливым вороватым шакальем, готовым, поджав хвост и зажмурившись, с визгом мчаться в кусты при первом намеке на ответственность за содеянное…

Да и «содеянное» генералом Бахшецяном у честных людей вызывало лишь почтительное удивление: в течение 2005 года, единственного полного года руководства ДВТУ, Эрнест Бахшецян сумел вывести «из тени» тысячи тонн импортного грузопотока, что принесло в казну государства дополнительные 500 миллионов долларов США. Всем было понятно, что эти полмиллиарда долларов «железный Бах» вытряс из карманов контрабандистов, чьи имена в Приморье давно были известны не только «силовикам», но и общественности, но эти имена вызывали во властных структурах почтение либо даже зависть. А генерал Бахшецян стал первым, кто посмел бросить криминально-политическому клану вызов и продемонстрировать решимость. Решимость действовать не в своих шкурных интересах (то есть — не заставлять контрабандистов делиться, как делали все до него, и к чему они были готовы), а в интересах Державы. А значит «сворачивать лавочку», выручка которой достигала в 2004-м 3000000 долларов В ДЕНЬ, фактически украденных у государства.
Контрабандистам не помог даже арест Эрнеста Бахшецяна. Ими оказались недовольны их столичные боссы, и давние бизнес-партнреры Владимир Хмель, Игорь Иванов, Геннадий Лысак, Денис Павлов, Сергей Хе и другие фигуранты уголовного дела вынуждены были спешно отбыть за границу, видимо, поближе к заранее вложенным там капиталам.

Как дюжине подозреваемых в особо тяжких преступлениях удалось «просочиться» мимо бдительных и доблестных приморских силовиков — УФСБ, прокуратуры-СКП, ДВОТ и милиции — поныне остается загадкой. Ответ на эту загадку можно найти разве что в самом простом предположении: «силовики» были с контрабандистами «в доле“, причем давно, и дали им возможность скрыться от следствия преднамеренно и не бескорыстно.
Так отсутствие совести обесценивает самую грозную силу — если речь идет о борьбе за интересы государства. Но если речь о мести, корысти, сведении счетов и демонстрации власти, то отсутствие совести силу многократно увеличивает.

Не управляемый риск
Что же именно суд вменил в вину генералу, квалифицировав по п.“в» ч.3 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий, повлекшее тяжкие последствия)? Ответ прост: Эрнест Бахшецян, убедившись в наличии постоянного контрабандного потока и просто колоссальном его объеме, стал внедрять т.н. СУР, систему управления рисками — и не с «потолка» взятой, а из мировой таможенной практики, принятой уже и в тогдашнем ГТК (государственном таможенном комитете), подчинявшемуся МЭРТ РФ (Министерству экономического развития и торговли).

Суть этой системы в том, что ДОСМАТРИВАТЬ ВЕСЬ ГРУЗОПОТОК невозможно в принципе, и упор делается на работу «компьютерно-бумажную», на анализ грузопотока и сопоставление данных о задекларированных грузах, полученных таможенных платежах и фактической отправке груза. Так СУР позволяет «вычислить», просчитать те фирмы, что под видом одних товаров ввозят фактически другие, «экономя» на таможенных сборах значительные суммы, но фактически обманывая государство именно на эту «экономию». А когда таких «ловкачей» вычисляют теоретически, им, отдельно взятым, уже можно и устроить «веселую жизнь», досматривая именно их грузопоток, где наверняка выявится недостоверное декларирование.

С учетом масштабов контрабанды и эти действия были трудной задачей: контрабандистам куда проще зарегистрировать десятки новых фирм на подставных лиц, всякий раз ни них переоформляя грузы, чем таможенникам заново «вычислять», кто из новых импортеров работает честно, а кто нет. Поэтому на основе анализа грузопотока и таможенных сборов в рамках СУР были выработаны контрольные показатели: если, например, импортер декларирует одежду-обувь, то за 40-футовый морской контейнер должен уплатить в казну не менее 18 тысяч долларов США. Этот показатель должен был служить ориентиром для оценки достоверности декларирования, а не догмой или фиксированным сбором, который обеспечивает неприкосновенность груза, каким бы тот не оказался. Но прокуратура и суд истолковали это совсем наоборот.

Эрнесту Бахшецяну ни на следствии, ни позже в суде, не помогли сотни ведомственных документов, приобщенных к уголовному делу, разъяснявших, что такое «контрольный показатель» и вообще СУР. Суд не внял десяткам свидетелей (в том числе — экспертам таможенного дела), отдав предпочтение показаниям свидетелей обвинения, и главным образом — Александра Воробьева, бывшего зама Бахшецяна. (Этот подсудимый при таком же обвинении по ч.3. ст. 286 получил всего 4 года условно и остался на свободе, «удостоившись» публичной пощечины от супруги Бахшецяна). Таким образом, законная и главное — эффективная! — работа Бахшецяна судом была признана ПРЕСТУПНОЙ. Хотя эффект ее поныне остается в беспристрастных цифрах статистики ДВТУ: рост сбора платежей значительно опережающий объем грузопотока. Ни до, ни после Бахшецяна ДВТУ к таким показателям не приближалось.

День памяти и скорби
Так уж совпало, что обвинительный приговор Эрнесту Бахшецяну был оглашен 22 июня, в день начала Великой Отечественной войны, ставший Днем Памяти и Скорби. Этот день для многочисленных сторонников опального генерала стал именно памятным и скорбным: общественное мнение не сочло приговор справедливым, а генерала виновным.

Проблема, однако, значительно шире, нежели судьба отдельно взятого человека. Потому, что перед приговором генерал Бахшецян дал решительный бой порочной системе, вслух назвав поименно контрабандистов и фальсификаторов его обвинения. А то, что уголовное дело оказалось «дутым» подтвердил даже приговор суда, которым Эрнест Бахшецян был оправдан по большинству пунктов предъявленного обвинения. Того самого обвинения, что стоило ему карьеры, двадцати месяцев тюрьмы, и честного имени. Но если четыре из пяти пунктов обвинения отверг даже ТАКОЙ СУД, то чего изначально стоили обвинения в адрес генерала, не являлись ли они заведомой клеветой, о чем Бахшецян и заявлял?

Эрнест Бахшецян до последнего уповал на высшие эшелоны государственной власти РФ, которой служил: мол, разберутся, заметят, наконец, очевидное. Однако система оказалась куда порочней, чем хотелось надеяться: несмотря на отсутствие корыстной мотивации у Эрнеста Бахшецяна, он приговорен именно за «ущерб» якобы причиненный бюджету (те самые «тяжкие последствия“). Так этот приговор, на фоне не громких коррупционных и контрабандных скандалов с участием высших должностных лиц, стал приговором всей системе власти в России. Потому что именно законодательная, исполнительная и судебная власть РФ, превышая свои должностные полномочия, навлекает для всей страны тяжкие последствия — в виде коррупции, покрывающей преступников, которые, в свою очередь, разрушают экономику России и ухудшают положение народа страны.

Генерал Эрнест Бахшецян боролся именно с этим системным явлением. Но проиграл эту партию шулерской коррумпированной системе воровства. Пока проиграл, или совсем?».

Текст вышел в «МК», за отсутствием электронной версии выложен на данном ресурсе

Источник

29 Август 2009, 3165 просмотров.